Юрий Воронов — Мы позабыли о тепле: Стих. понедельник, 21 января 2019 г. Поэтическая летопись Блокады Ленинграда Юрия Воронова. Блокады больше нет. Как майский гром. Стих февраль суров февраль ветрами вьюжит.
Юрий Воронов "Февраль", читает Наталия Котова, с. Альшанка Екатериновского района Саратовской обл.
Им над Невой шуметь и красоваться, Шагая к людям будущих годов. Поклонитесь ленинградцам, Закопанным в гробах и без гробов. Журналист Д. Шеваров пишет в наши дни — сравните — «На днях в одной из газет наткнулся на заметку о реконструкции Летнего сада: «... Вырублено 122 дерева, из которых 90 были признаны больными, а 32 липы и клена, абсолютно здоровых, переживших блокаду и наводнения, вырубили только потому, что они мешали реконструкции фонтанов... Среди моих знакомых в ту пору уже были четыре собкора в зарубежных странах, но никто так нехотя и так равнодушно не отвечал мне на вопросы о странах, где побывал, и о стране своего рабочего пребывания, как Воронов: «Ну что сказать, даже не знаю… Кто я там был? И не турист, и не почетный гость, и даже не спецкор! Стихи и песни».
Поэт Юрий Воронов. Композитор Леонид Назаров. Но более всего я дорожу автографом: «Николаю Сотникову — сердечно. Подарил и сказал: «Обратите особое внимание на песню я ее больше всех люблю! Послушайте, и вы все поймете. Вот ради этого стоило отправляться в такую даль! Он тяготился своим немецким собкорством и, как он мне прямо признавался, как блокадник с трудом, чисто психологическим, общался, даже через переводчиков, с местными.
Если бы он узнал, что зимой 2004 года в мемориальном зале под памятником Михаила Аникушина героям блокады будет НА РАВНЫХ с фотографиями блокадного Ленинграда развернута выставка гитлеровских вояк, он бы непременно получил новый, роковой для него инфаркт! Такого кощунства блокадный подросток бы не вынес». Наступали новые времена. Подгорного отправили на пенсию. Воронов смог вернуться в Москву, но в газетах для него места по-прежнему не было. А вот писать стихи никто помешать не мог. В 1985 году, к 40-летию победы снова вышел его сборник «Блокада».
Во многих кадровых отношениях он оказался фигурой привлекательной: опальный, независимый, да еще поэт… Был штатным секретарем Правления Союза писателей СССР 1984. В 1984—1986 годы — главный редактор журнала «Знамя». Но в команде разрушителей партии и государства Юрий Петрович оказался чужаком, он в их чёрных делах участвовать не стал. И над его многострадальной головой второй раз сломали шпагу. Гражданская казнь была совершена с чисто горбачёвским иезуитством. От работы Воронова отстранили, но формальное решение по нему не приняли. Год или больше пребывал в этом крайне неприятном состоянии.
Если юн ты, то время шагает не спеша, как усталый верблюд. Повзрослел — и теперь все быстрее дни проносятся — только гляди! Но, ценить их еще не умея, ты надеешься: все впереди! А когда стали силы не теми и в лицо потянуло зимой, Разгоняется бешено время — как бегун, на последней прямой. Не удержишь его, не раздвинешь, сколько б дел ни закончил в пути. За каким поворотом твой финиш — не узнать, чтоб его обойти... С декабря 1988 по март 1990 главный редактор «Литературной газеты».
Воронов, прекрасно ориентировавшийся и в литературе, и в журналистике, без раскачки взялся за дело. Изюмов: «Газету вёл мягкими руками, но твёрдо. Налаженный механизм её выпуска работал, как и прежде, чётко. К сожалению, здоровье Юрия Петровича было уже сильно подорвано.
И зря порою говорят: «Не все снаряды убивают... Ведь даже падая в Неву, Снаряды — в нас, чтоб нас ломало. Вчера там каменному льву Осколком лапу оторвало. Но лев молчит, молчат дома, А нам — по-прежнему бороться, Чтоб жить и не сойти с ума...
Нахожусь под впечатлением... Послушал Твоё чтение... Глубоко прочувствованные... Благодарен Тебе! И пожалуйста, поверь, Твоё занятие - Необходимо людям!
На Пискарёвских пустырях Всё шире братские могилы. И зря порою говорят: «Не все снаряды убивают... Ведь даже падая в Неву, Снаряды — в нас, чтоб нас ломало. Вчера там каменному льву Осколком лапу оторвало.
Другие стихи Юрия Воронова:
- Юрий Воронов — Февраль «Какая длинная зима…» ~ Стих на
- Февраль — Юрий Воронов
- Литературные дневники / Стихи.ру
- Пластинка поэта. Юрий Воронов чит. стихи разных лет
- Другие статьи в литературном дневнике:
- Февраль – Воронов Юрий Петрович – Страна читающая
Какая длинная зима (Юрий Воронов)
Стихотворение Воронова Юрия Петровича «Февраль». Юрий Воронов (13 января 1929, Ленинград — 4 февраля 1993), советский и российский поэт, журналист, общественный деятель. Комментариев к работе: Юрий Воронов «31 декабря 1941 года» пока нет. Февраль. Подробный анализ стихотворения в 2024 году! Стихотворение "Февраль" Воронов Юрий Петрович. Какая длинная зима, Как время медленно крадется. Февраль. Подробный анализ стихотворения в 2024 году!
Юрий Воронов Стихи О Войне — подборка стихотворений
| Лучшие стихи про февраль: подборка красивой поэзии от классиков | Юрий Воронов. Январь сорок второго. Горят дома – Тушить их больше нечем. |
| Февраль ~ стихотворение Юрия Воронова | На стихи поэта Юрия Петровича Воронова, с которым меня связывала переписка и личная творческая дружба, мною написаны несколько песен, которые записаны в исполнении артистов Нины УРГАНТ и Германом ОРЛОВЫМ. |
Воронов февраль стих
| Юрий Воронов Стихи О Войне — подборка стихотворений | Все стихи Юрия Воронова собранные в одном месте: читайте онлайн распечатывайте тексты стихов скачивайте бесплатно. Категории стихотворения "Юрий Воронов — Февраль": Стихи Юрия Воронова Стихи о зиме Стихи про времена года Стихи 25 строк. |
| Стихотворение "Февраль" Воронов Юрий Петрович | Юрий Воронов. Январь сорок второго. Горят дома – Тушить их больше нечем. |
| Камни (стихотворение Воронова) — Википедия | Юрий Воронов Мы, чтоб согреться, книги жжем. |
| Юрий Воронов- стихи до дрожи пробирают! | Комментариев к работе: Юрий Воронов «31 декабря 1941 года» пока нет. |
Юрий Воронов - Февраль
Воронов Юрий Петрович. Блокада. Юрий Воронов — Мы позабыли о тепле: Стих. Февраль. Да, хорошие стихи.
Пластинка поэта. Юрий Воронов чит. стихи разных лет
Главная ~ Стихи писателей 18-20 века ~ Юрий Воронов ~ Февраль. Февраль Какая длинная зима, Как время медленно крадётся. Тяжело. Но разве легче, Если сердце - камень?. Воронов Ю.П. Память: стихи о блокаде/ Юрий Воронов; ил. У Юрия Воронова множество стихов о войне, о блокаде, которую ему удалось пережить. Юрий Воронов награжден орденами, медалью «За оборону Ленинграда».
Короткие и длинные стихи о блокаде Ленинграда для детей
- Какая длинная зима (Юрий Воронов)
- Стихи о блокаде Ленинграда
- Читать онлайн "Блокада. Книга стихов. [М., 1982]" - Воронов Юрий Петрович - RuLit - Страница 3
- О, стихи зимы среброснежной! - Нина Николаевна Гончарова
- Февраль - Юрий Воронов: читать стих, текст стихотворения
Пластинка поэта. Юрий Воронов чит. стихи разных лет
Цель её одна, средства те же. И между тем как понятия, труды, открытия великих представителей старинной астрономии, физики, медицины и философии состарились и каждый день заменяются другими, произведения истинных поэтов остаются свежи и вечно юны.
И не скажем ни слова, чтобы Оправдаться. Нельзя иначе. Нам, тебя пережившим людям, Ты обязан простить всё это.
Если ж вдруг мы тебя забудем, Вот тогда нам прощенья нету. Как же непросто будет Вновь обрести нам силы, Чтобы поведать людям, Что с Ленинградом было. Вода Опять налёт, опять сирены взвыли. Опять зенитки начали греметь. И ангел с петропавловского шпиля В который раз пытается взлететь.
Но неподвижна очередь людская У проруби, дымящейся во льду. Там люди воду медленно таскают У вражеских пилотов на виду. Не думайте, что лезут зря под пули. Остались - просто силы берегут. Наполненные вёдра и кастрюли Привязаны к саням, но люди ждут.
Ведь прежде чем по ровному пойдём, Нам нужно вверх по берегу подняться. Он страшен, этот тягостный подъём, Хотя, наверно, весь - шагов пятнадцать. Споткнёшься, и без помощи не встать, И от саней - вода дорожкой слёзной… Чтоб воду по пути не расплескать, Мы молча ждём, пока она замёрзнет…? Облака Наш хлебный суточный паёк Ладонь и ту не закрывает. И человек, который слёг, Теперь - всё чаще - умирает.
И потому что нету сил, А над землёю вьюга стонет, Мы мёртвых, чтоб не рыть могил, В траншеях городских хороним. Бушует голод. И пока Не разорвать кольца блокады. И от пожаров облака - Красны, проплыв над Ленинградом. От них пылает небосклон.
И враг, увидя их, в смятенье: В них - боль, и гнев, и дрожь знамён Перед началом наступленья. Пурга леденит и арканит. Позёмка заносит следы. Как мрачные тени навстречу - Деревья, ограды, дома… Но скрипнут шаги человечьи, И сразу становится легче, И снежная тропка пряма. В пути С каждым шагом тяжелеют ноги.
Но про отдых лучше позабудь: Может, мёртвый на краю дороги Сел вначале тоже отдохнуть. Ветер разбегается и сходу След мой заметает на снегу. Полпути осталось до завода. Я бреду, а кажется, бегу. Вьюга… От неё не оторваться.
Можно только спорить на ходу: Свалишь - упаду, чтоб вновь подняться! Ослепишь - на ощупь путь найду! Сотый день Вместо супа - бурда из столярного клея, Вместо чая - заварка сосновой хвои. Это б всё ничего, только руки немеют, Только ноги становятся вдруг не твои. Только сердце внезапно сожмётся, как ёжик, И глухие удары пойдут невпопад… Сердце!
Надо стучать, если даже не можешь. Не смолкай! Ведь на наших сердцах - Ленинград. Бейся, сердце! Стучи, несмотря на усталость, Слышишь: город клянётся, что враг не пройдёт!
Как потом оказалось, Впереди оставалось ещё восемьсот. Они лежали на снегу Недалеко от города. Они везли сюда муку. И умерли от голода…? Улыбки на лицах знакомых Нелепы, как вспыхнувший свет В окне затемнённого дома.
Нелепы, и всё же они Сегодня скользили по лицам, Как в старые добрые дни. Мы знали, что это случится! Бежали домой чтоб в волненье Там выдохнуть эти слова: «Москва перешла в наступленье!.. То пронзительный, медленный скрип: Он как стон, как рыданье, как всхлип. Будто всё это было вчера… В белой простыне - брат и сестра…?
Но люди На Большой земле Пусть знают: В городе не плачут. До дней весенних — Как до звёзд, И птицы над землёй Не вьются. Пускай они бегут из гнёзд, Мы верим, Что они вернутся!.. Трое Я к ним подойду. Одеялом укрою, О чём-то скажу, но они не услышат.
Спрошу - не ответят… А в комнате - трое. Нас в комнате трое, но двое не дышат. Я знаю: не встанут. Я всё понимаю… Зачем же я хлеб на три части ломаю? Младшему брату Из-под рухнувших перекрытий - Исковерканный шкаф, как гроб… Кто-то крикнул: - Врача зовите!..
А ему уже, плачь - не плачь, Не поможет ни бог, ни врач. День ли, ночь сейчас - он не знает, И с лица не смахнёт мне слёз. Он глядит - уже не мигая - На вечерние гроздья звёзд. Эту бомбу метнули с неба Из-за туч среди бела дня… Я спешил из булочной с хлебом. Не успел, ты прости меня.
Потом удар. Потом тебя качнёт. Потом земля под домом и тобою Встревоженно ворочаться начнёт. Потом всё это снова повторится, И крыша из-под ног пойдёт скользя. И что не страшно - можно притвориться, А вот привыкнуть - всё-таки нельзя…?
За взрывом — Завалы из щебня и лома, Я цел. Но не знаю ещё, Что ключи В кармане — Уже от разбитого дома. Бомбёжка За лязгом и скрежетом - взрывы и свист.
А в городе грозном над охрою стен Свисало суконное небо… Окраины дрогли.
Потемки и тлен — Без воздуха, крова и хлеба… А в черных окраинах выли гудки, И черные люди сходились… Но доступ к дворцам охраняли штыки, Казацкие кони бесились… А улицы черным народом шумят, Бушует народное пламя! Вперед без оглядки — ни шагу назад!
А вскоре в метель, что гудела, бушуя, Его отправляли на землю Большую. Он еле дышал, но, прощаясь, нам бросил: — Пока… Не забудьте про улицу Росси… — 3 — Я в пятницу вслед за победным салютом На встречу приехал минута в минуту. Я ждал. Я в надежде к прохожим бросался.
Но снова и снова один оставался. Забыть уговор? Не могли!
Февраль — Воронов Юрий
Пушкина была на 10 см выше мужа. По этой причине, бывая на балах, Пушкин старался держаться от супруги поодаль, чтобы лишний раз не акцентировать внимание окружающих на этом контрасте. Из биографии А. Пушкина Статистика.
Главный редактор журнала «Знамя» 1984—1986. С декабря 1988 по март 1990 главный редактор "Литературной газеты". Умер 5 февраля 1993 года. Похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище.
Там люди... Мы позабыли о тепле Мы позабыли о тепле, Перед глазами Хлеб маячит. Но люди На Большой земле Пусть знают: В городе не плачут. До дней весенних — Как до звезд, И птицы над землей... Книги Мы, чтоб согреться, книги жжем. Но жжем их, будто сводим счеты: Те, что не жалко, — целиком, У этих — только переплеты. Мы их опять переплетем, Когда весну в апреле... В школе Девчонка руки протянула И головой — на край стола… Сначала думали — уснула, А оказалось — умерла.
Ее из школы на носилках Домой ребята понесли. В ресницах у подруг слезинки... В пути С каждым шагом тяжелеют ноги. Но про отдых лучше позабудь: Может, мертвый на краю дороги Сел вначале тоже отдохнуть. Ветер разбегается и сходу След мой заметает на снегу. Полпути осталось... Рушится ночью небо Рушится ночью небо, Голод и стынь с рассвета… Если бы я здесь не был, Я б не поверил в это. Как же непросто будет Вновь обрести нам силы, Чтобы поведать... Опять война, опять блокада Опять война, Опять блокада, — А может, нам о них забыть?
Я слышу иногда: «Не надо, Не надо раны бередить. Ведь это правда, что устали Мы от рассказов о войне.... Забвенье или память?
Вот таким местом скорби и братства нам стало Лычково — Небольшое село на краю новгородской земли. Здесь в июльский безоблачный день сорок первого года Враг, нагрянув с небес, разбомбил пассажирский состав — Целый поезд детей Ленинграда, двенадцать вагонов, Тех, что город хотел уберечь в этих тихих местах. Кто же мог в Ленинграде в тревожном июне представить, Что фашисты так быстро окажутся в той стороне, Что детей отправляют не в тыл, а навстречу войне, И над их поездами нависнут машины с крестами?.. Им в прицел было видно, что там не солдаты, не пушки, только дети бегут от вагонов — десятки детей!.. Но пилоты спокойно и точно бомбили теплушки, Ухмыляясь злорадной арийской усмешкой своей. И метались по станции в страхе мальчишки, девчонки, И зловеще чернели над ними на крыльях кресты, И мелькали средь пламени платьица и рубашонки, И кровавились детскою плотью земля и кусты. Глохли крики и плач в рёве, грохоте, «юнкерсов» гуде, Кто-то, сам погибая, пытался другого спасти… Мы трагедию эту во веки не забудем.
И фашистских пилотов-убийц никогда не простим. Разве можно забыть, как детей по частям собирали, Чтобы в братской могиле, как павших солдат, схоронить? На Руси нету горя чужого, беды постороннее, И беду ленинградцев лычковцы считали своей.
Стихи о блокаде Ленинграда для детей, школьников
Книги Мы, чтоб согреться, книги жжем. Но жжем их, будто сводим счеты: Те, что не жалко, — целиком, У этих — только переплеты. Мы их опять переплетем, Когда весну в апреле... В школе Девчонка руки протянула И головой — на край стола… Сначала думали — уснула, А оказалось — умерла. Ее из школы на носилках Домой ребята понесли.
В ресницах у подруг слезинки... В пути С каждым шагом тяжелеют ноги. Но про отдых лучше позабудь: Может, мертвый на краю дороги Сел вначале тоже отдохнуть. Ветер разбегается и сходу След мой заметает на снегу.
Полпути осталось... Рушится ночью небо Рушится ночью небо, Голод и стынь с рассвета… Если бы я здесь не был, Я б не поверил в это. Как же непросто будет Вновь обрести нам силы, Чтобы поведать... Опять война, опять блокада Опять война, Опять блокада, — А может, нам о них забыть?
Я слышу иногда: «Не надо, Не надо раны бередить. Ведь это правда, что устали Мы от рассказов о войне.... Забвенье или память? И я тебе отвечу, жизнь, без спора: Конечно, память!
В ней мои мосты В грядущий день. Она — моя опора. Когда приходит памяти конец,...
Нахожусь под впечатлением... Послушал Твоё чтение... Глубоко прочувствованные... Благодарен Тебе! И пожалуйста, поверь, Твоё занятие - Необходимо людям!
Отправляя любой текст через специальные формы на сайте, вы соглашаетесь с политикой конфиденциальности данного сайта. Все авторские права на произведения принадлежат их авторам и охраняются действующим законодательством. Перепечатка и копирование произведений возможны только с согласия их автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице.
Я ждал. Я в надежде к прохожим бросался. Но снова и снова один оставался.
Забыть уговор? Не могли! А может быть, с фронта прийти не успели? А кто-то оставить работу не может?..
Навигация по записям
Юрий Воронов "Салют над Ленинградом". Февраль Юрий Воронов Какая длинная зима, Как время медленно крадётся. Комментариев к работе: Юрий Воронов «31 декабря 1941 года» пока нет. И умерли от голода Стихи Юрия Воронова пронизаны тем, что пришлось пережить ленинградцам.
Юрий Воронов "Февраль"
Февраль Какая длинная зима, Как время медленно крадётся. Цитаты Стихи Общие. Стихотворение "В хрустальной вазе на столе твоем" было выбрано для Telegram-проекта ЕЖЕДНЕВН Андрей Карпов. Поэтические рубрики.
Вести Чувашия
Памяти ленинградских детей, погибших на станции Лычково Есть места на земле, чьи названия, словно оковы, Держат в памяти то, что осталось в печальной дали. Вот таким местом скорби и братства нам стало Лычково — Небольшое село на краю новгородской земли. Здесь в июльский безоблачный день сорок первого года Враг, нагрянув с небес, разбомбил пассажирский состав — Целый поезд детей Ленинграда, двенадцать вагонов, Тех, что город хотел уберечь в этих тихих местах. Кто же мог в Ленинграде в тревожном июне представить, Что фашисты так быстро окажутся в той стороне? Что детей отправляют не в тыл, а навстречу войне? И над их поездами нависнут машины с крестами?.. Им в прицел было видно, что там не солдаты, не пушки, Только дети бегут от вагонов — десятки детей!.. Но пилоты спокойно и точно бомбили теплушки, Ухмыляясь злорадной арийской усмешкой своей. И метались по станции в страхе мальчишки, девчонки, И зловеще чернели над ними на крыльях кресты, И мелькали средь пламени платьица и рубашонки, И кровавились детскою плотью земля и кусты. Глохли крики и плач в рёве, грохоте, «юнкерсов» гуде, Кто-то, сам погибая, пытался другого спасти… Мы трагедию эту во веки веков не забудем. И фашистских пилотов-убийц никогда не простим.
Разве можно забыть, как детей по частям собирали, Чтобы в братской могиле, как павших солдат, схоронить? Как над ней, не стыдясь, не стесняясь, мужчины рыдали И клялись отомстить… Разве можно всё это простить! На Руси нету горя чужого, беды посторонней, И беду ленинградцев лычковцы считали своей.
Остановка — Лычково. Пассажиры спешат поглядеть монумент, расспросить, Врезать в сердце своё страшной повести каждое слово, Чтобы лычковскую боль всей страной не забыть, не простить.
Баллада о кукле Дети блокады садились в неё. Лица недетские цвета крахмала, Девочка куклу к груди прижимала. Старый буксир отошёл от причала, К дальней Кобоне баржу потянул. Ладога нежно детишек качала, Спрятав на время большую волну. Девочка, куклу обняв, задремала.
Чёрная тень по воде пробежала, Два «Мессершмита» сорвались в пике. Бомбы, оскалив взрывателей жала, Злобно завыли в смертельном броске. Девочка куклу сильнее прижала… Взрывом баржу разорвало и смяло. Ладога вдруг распахнулась до дна И поглотила и старых, и малых. Выплыла только лишь кукла одна, Та, что девчушка к груди прижимала… Ветер минувшего память колышет, В странных виденьях тревожит во сне.
Сняться мне часто большие глазищи Тех, кто остался на ладожском дне. Снится, как в тёмной, сырой глубине Девочка куклу уплывшую ищет.
Дома - без света и тепла, И без конца пожары рядом.
Враг зажигалками дотла Спалил Бадаевские склады. И мы Бадаевской землёй Теперь сластим пустую воду. Земля с золой, земля с золой - Наследье прожитого года.
Блокадным бедам нет границ: Мы глохнем под снарядным гулом, От наших довоенных лиц Остались лишь глаза и скулы. И мы обходим зеркала, Чтобы себя не испугаться… Не новогодние дела У осаждённых ленинградцев… Здесь даже спички лишней нет. И мы, коптилки зажигая, Как люди первобытных лет, Огонь из камня высекаем.
И тихой тенью смерть сейчас Ползёт за каждым человеком. И всё же в городе у нас Не будет каменного века! Кто сможет, завтра вновь пойдёт Под вой метели на заводы.
Похороны Тяжело, потому что нами Занялись и мороз и вьюга. Потому что земля как камень. Потому что хороним друга.
Мы хороним тебя без гроба, Без цветов, без речей, без плача. И не скажем ни слова, чтобы Оправдаться. Нельзя иначе.
Нам, тебя пережившим людям, Ты обязан простить всё это. Если ж вдруг мы тебя забудем, Вот тогда нам прощенья нету. Как же непросто будет Вновь обрести нам силы, Чтобы поведать людям, Что с Ленинградом было.
Вода Опять налёт, опять сирены взвыли. Опять зенитки начали греметь. И ангел с петропавловского шпиля В который раз пытается взлететь.
Но неподвижна очередь людская У проруби, дымящейся во льду. Там люди воду медленно таскают У вражеских пилотов на виду. Не думайте, что лезут зря под пули.
Остались - просто силы берегут. Наполненные вёдра и кастрюли Привязаны к саням, но люди ждут. Ведь прежде чем по ровному пойдём, Нам нужно вверх по берегу подняться.
Он страшен, этот тягостный подъём, Хотя, наверно, весь - шагов пятнадцать. Споткнёшься, и без помощи не встать, И от саней - вода дорожкой слёзной… Чтоб воду по пути не расплескать, Мы молча ждём, пока она замёрзнет…? Облака Наш хлебный суточный паёк Ладонь и ту не закрывает.
И человек, который слёг, Теперь - всё чаще - умирает. И потому что нету сил, А над землёю вьюга стонет, Мы мёртвых, чтоб не рыть могил, В траншеях городских хороним. Бушует голод.
И пока Не разорвать кольца блокады. И от пожаров облака - Красны, проплыв над Ленинградом. От них пылает небосклон.
И враг, увидя их, в смятенье: В них - боль, и гнев, и дрожь знамён Перед началом наступленья. Пурга леденит и арканит. Позёмка заносит следы.
Как мрачные тени навстречу - Деревья, ограды, дома… Но скрипнут шаги человечьи, И сразу становится легче, И снежная тропка пряма. В пути С каждым шагом тяжелеют ноги. Но про отдых лучше позабудь: Может, мёртвый на краю дороги Сел вначале тоже отдохнуть.
Ветер разбегается и сходу След мой заметает на снегу. Полпути осталось до завода. Я бреду, а кажется, бегу.
Вьюга… От неё не оторваться. Можно только спорить на ходу: Свалишь - упаду, чтоб вновь подняться! Ослепишь - на ощупь путь найду!
Сотый день Вместо супа - бурда из столярного клея, Вместо чая - заварка сосновой хвои. Это б всё ничего, только руки немеют, Только ноги становятся вдруг не твои. Только сердце внезапно сожмётся, как ёжик, И глухие удары пойдут невпопад… Сердце!
Надо стучать, если даже не можешь. Не смолкай! Ведь на наших сердцах - Ленинград.
Бейся, сердце! Стучи, несмотря на усталость, Слышишь: город клянётся, что враг не пройдёт! Как потом оказалось, Впереди оставалось ещё восемьсот.
Они лежали на снегу Недалеко от города. Они везли сюда муку. И умерли от голода…?
Улыбки на лицах знакомых Нелепы, как вспыхнувший свет В окне затемнённого дома. Нелепы, и всё же они Сегодня скользили по лицам, Как в старые добрые дни. Мы знали, что это случится!
Бежали домой чтоб в волненье Там выдохнуть эти слова: «Москва перешла в наступленье!.. То пронзительный, медленный скрип: Он как стон, как рыданье, как всхлип. Будто всё это было вчера… В белой простыне - брат и сестра…?
Но люди На Большой земле Пусть знают: В городе не плачут. До дней весенних — Как до звёзд, И птицы над землёй Не вьются. Пускай они бегут из гнёзд, Мы верим, Что они вернутся!..
Трое Я к ним подойду. Одеялом укрою, О чём-то скажу, но они не услышат. Спрошу - не ответят… А в комнате - трое.
Нас в комнате трое, но двое не дышат. Я знаю: не встанут. Я всё понимаю… Зачем же я хлеб на три части ломаю?
Дебютировал как поэт в 1945, в ленинградской газете «Вагоностроитель», затем почти 20 лет не печатал свои стихи. Вторичный «дебют» Воронова состоялся в 1965 в газете «Правда» и журнале «Знамя». После возвращения в Москву, уже во время Перестройки, печатал стихи в журнале «Новый мир».
Юрий Воронов - Февраль
| Воронов Юрий «Февраль» | Видео | автор: Юрий Воронов. Полный текст, читать онлайн. |
| Юрий Воронов ? Февраль | Первые стихи Юрий Воронов написал в осажденном Ленинграде. |
| Юрий Воронов - Февраль: читать стих, текст стихотворения поэта классика на LikePoem | Первые стихи Юрий Воронов написал в осажденном Ленинграде. |
| Юрий Воронов ? Февраль - РуСтихи | в. 69 лет прошло со дня победы нашей армии в самой тяжелой и кровопролитной войне-Великой Отечественной, когда на борьбу с немецкими захватчиками поднялся весь народ. |
| Юрий Воронов Стихи О Войне — подборка стихотворений | Вдохновилась прекрасным стихотворением Владимира Понкина «Окраины февраля» Очень надеемся, что вам. |