Стихи о Сталинградской битве «Сталинград яркой звездой будет сиять на страницах истории» Дорогие друзья!
Стихи про Сталинград. Стихи про Сталинградскую битву
И над землёю сладковатый чад. Над трупами, раздутыми зловеще, Мы выживем. Хотя б во имя долга. Мы вырвемся к широкой синеве. Да так, чтоб грудь от радости распёрло, Да так, чтоб песня птицею плыла. Не иволги малиновое горло — Здесь нужен клёкот горного орла.
А дальше куда? Лезть в пробитую пулями лодку, Разбивая у берега корочку льда, Нахлобучив поглубже пилотку?
Или в мерзлой траншее, устав от огня, От войны, от смертей, от разлуки, От того, что не знаешь ни ночи, ни дня, Вверх поднять посиневшие руки? Или, может, фуфайку рванув на груди, Захлебнувшись отчаянным матом, Вдруг подняться, не зная, что ждет впереди, Под кинжальный огонь автомата? Словно в доме его похоронка! Каково же хлебнувшему горя сполна На войне фронтовому ребенку? Мать сказала ребятам: "Когда я умру Пробирайтесь тихонечко к Волге. Если здесь не убьют, все равно поутру Загрызут осмелевшие волки, Или оба умрете от голода тут... Там нашли её мертвое тело.
Были ли бомбёжки на территории Царёва? Такое название дано этому самолёту за необычную форму хвоста. Всегда, когда эта «Рама» пролетала, мы ждали бомбёжки, это уже примета такая была, жаль только, что печальная. Однажды мы с мамой шли за водой, река недалеко от нашего дома. И вдруг летит этот фашистский самолёт, да ещё так низко, что я даже увидела ухмыляющегося немца в очках, который открыл по нам огонь. Да, именно по нам, безоружной женщине и маленькой девочке, так как рядом никого больше не было. Мне хотелось бежать, но мама прижала меня к земле. Спасибо ей за это, иначе бы точно пристрелили. А лицо этого фашиста, точнее его ухмылку, я помню всю жизнь. Как-то раз пришла кавалерия, люди в пыли, лошади устали. И тут летит эта «Рама», пришлось этим бедным солдатам уходить, убегать от нашего дома, прятаться в лесу, чтобы не погибнуть. Едва они ушли, как бомба упала прямо за стеной нашей кухни. К великому счастью их моих родных никто не пострадал, но когда мы пошли за двор, увидели, как обезобразила мина тело Тони Воробьёвой. Хотя она была старше меня, но я ее знала и это была, пожалуй, первая такая близкая встреча со смертью. А потом началось то, что позже историки назвали Сталинградской битвой. Для меня это - огромное зарево в той стороне, где был город, и слова одного военного, полковника, который был у нас на постое. Он занимался формированием воинских частей и однажды, вернувшись из Сталинграда, на все вопросы ответил только: «Я не могу об этом рассказывать, там так страшно, что волосы встают дыбом». От него мы узнали, что в городе одни руины, что горит Волга, что очень много погибших, но все равно продолжали верить в победу, в то, что к нам, на левый берег реки Волги фашист не пройдет. Когда уже в 1944 году я оказалась в Сталинграде, вид разрушенного города, конечно, поразил. Прихожу как-то из школы домой, вижу — трое немцев пленных у бабушки сидят. Одеты, как в фильмах показывают — кто в чем, лишь бы тепло было. А у одного пальцы до того отморожены — зима была, что даже гнить начали. Бабушка, как могла, помогала им: таз с тёплой водой принесла, чем-то намазала. Она умела лечить народными средствами. Ни у бабушки, которая сыновей на фронт отправила, ни у нас, детей, не было ни ненависти, ни злости. Таковы русские люди: в бою — уничтожать врага, после боя — пожалеть. Было, пожалуй, интересно и немножко страшно. Вернулся ли с фронта отец? Отец до 1941 года работал в военкомате, как тогда говорили, служащим. На фронте был связным, это нелегко, вернулся из армии в 1947 году. Был тяжело ранен и домой приехал умирать. Никогда не забуду, как он пришел ко мне в училище в Ленинске, мы с ним немного поговорили, и он сказал: «Вот, дочка, я и вернулся, умирать вернулся». Я по молодости не приняла эти слова близко к сердцу, а больше поговорить мне с ним и не пришлось.
Поэтому мы разместили специальную страницу стихов, посвященных Сталинграду и Сталинградской битве, подвигу наших солдат-защитников и жителей. Стихи, способные тронуть до глубины души - стихи из жизни военных лет. Мы не забудем! Толпы пленных устало и тупо Между черных развалин брели. Стыли грудами в снежной пыли. А на запад, по вражьему следу, Уходила всё дальше война. Это утро и эту победу Никогда не забудет страна. В это утро просторы державы От приморий до горных громад Пятилучием солнечной славы Эта слава в мороз согревала, Шла в атаку с бесстрашными в ряд. Эта слава под утро с привала Песней в путь поднимала солдат.
Стихи про 2 февраля
Война и Сталинград «Второе февраля»В свой срок — не поздно и не рано — придёт зима, замрёт земля. Стих о войне и маме. Текст «Второе февраля» опубликован полностью, комментируйте и голосуйте за лучшие стихи автора онлайн. Полный текст, читать онлайн. И ты не плакал.
Не права. Не обижайся. На свой аршин я меряю сперва. Вот опять о том, что ты хороший, Дочери рассказываю я.
Дочка рада! Дочка смотрит в оба. Ловит слово каждое моё! Видно, ей давно хотелось, чтобы Был отец хороший у неё.
Только вдруг, как могут только дети, Говорит без страха и стыда: «Если папа лучше всех на свете, Почему ты грустная всегда?.. Я сказала: «Просто я устала, Потому что я всегда одна». Дочка брови сдвинула упрямо, Подошла ко мне. Прижалась: «Мама, Лучше всех на свете только ты».
Гордость Я по утрам, как все, встаю. Но как же мне вставать не хочется! Не от забот я устаю — Я устаю от одиночества.
Баба Тоня… Это не она ли по ночам, когда ребята спят, раскроив куски диагонали, шила гимнастёрки для солдат? Не её ли тёплые ладони возрождали город Сталинград? На экранах, в книгах и на сцене - знаменитых женщин имена. Только кто заметит и оценит то, что в жизни сделала она? Шьёт внучатам кофточки из байки, моет пол да стряпает обед… Тихая судьба домохозяйки, ничего особенного нет.
Котляровой Дверь подъезда распахнулась строго, Не спеша захлопнулась опять… И стоит у школьного порога Юркина заплаканная мать. До дому дойдёт, платок развяжет, оглядится медленно вокруг. И куда пойдёт? Кому расскажет? Юрка отбивается от рук. Мать приходит за полночь с завода. Спрятан ключ в углу дровяника. Юрка лез на камень возле входа, чтобы дотянуться до замка.
И один в нетопленой квартире долго молча делал самопал, на ночь ел картошину в мундире, не дождавшись мамы, засыпал… Человека в кожаной тужурке привела к ним мама как-то раз и спросила, глядя мимо Юрки: - Хочешь, дядя будет жить у нас? По щеке тихонько потрепала, провела ладонью по плечу Юрка хлопнул пробкой самопала и сказал, заплакав: - Не хочу. В тот же вечер, возвратясь из загса, отчим снял калоши не спеша, посмотрел на Юрку, бросил: - Плакса! То ли сын запомнил эту фразу, то ли просто так, наперекор, только слез у мальчика ни разу даже мать не видела с тех пор. Но с тех пор всё чаще и суровей, только отчим спустится с крыльца, Юрка, сдвинув тоненькие брови, спрашивал у мамы про отца. Был убит в боях под Сталинградом Юркин папа, гвардии солдат. Юрка слушал маму, стоя рядом, и просил: - Поедем в Сталинград!.. Так и жили.
Мать ушла с работы. Юрка вдруг заметил у неё новые сверкающие боты, розовое тонкое бельё. Вот она у зеркала большого примеряет байковый халат. Юрка глянул. Не сказал ни слова. Перестал проситься в Сталинград. Только стал и скрытней, и неслышней. Отчим злился и кричал на мать.
Так оно и вышло: третий - лишний. Кто был лишним? Трудно разобрать! От корки и до корки Юрка книги толстые читал, приносил и тройки, и пятерки, и о дальних плаваньях мечтал. Годы шли… И в курточке ребячьей стало тесно Юркиным плечам. Вырос и заметил: мама плачет, уходя на кухню по ночам. Мама плачет! Ей жилось несладко!
Может, мама помощи ждала!.. Первая решительная складка Юркин лоб в ту ночь пересекла. Он всю ночь не спал, вертясь на койке. Утром в классе не пошёл к доске. И, чтоб не узнала мать о двойке, вырвал две страницы в дневнике. Юрка отбивается от рук… 1955 Варя Шуршали сухо листья на бульваре, хрустел ледок октябрьских стылых луж. К моей соседке, молчаливой Варе, осенним утром возвратился муж. Не так, как возвращались в сорок пятом мужья-солдаты с той, большой войны.
Он постучался тихо, виновато, оставив дом своей второй жены. А Варя руки фартуком обтёрла, входную дверь спокойно отперла. Ладонью сжала горло и в комнату не сразу провела. Потом она поплакала немножко, Сказала: - Что ж, что было, то прошло… И вот сейчас у них звенит гармошка и звякает гранёное стекло. И Варя, вся одетая в обновки, покинувшие днище сундука, гремит листами газовой духовки и торопливо жарит судака. И мне казалось: всё не так, как надо, и гости торжествуют ни к чему, и Варя не забыла и не рада, и этот пир горой не потому, что вот вернулся он, отец ребятам и ей самой родной и дорогой. А потому, что он давно когда-то ушёл от Вари к женщине другой. Я всё ждала, что Варя гордо встанет, по-царски сложит руки на груди, сверкнёт глазами, прямо в душу глянет и, как чужому, скажет: - Уходи!
Но Варя всё сидела с мужем рядом, на всех смотрела просто и светло, таким спокойным, всё простившим взглядом, как будто впрямь: что было - то прошло. И танцевала, стулья раздвигая, как будто и не плакала она, как в этот вечер плачет та, другая, вторая надоевшая жена. Как будто за окном не воет ветер, ломая молодые деревца… А у неё, у той, остались дети, как Варины когда-то, без отца. А он - отец - сидит спиной к комоду, с гостями шутит, чокается, ест. И Варя, может, год или полгода ему на этот раз не надоест. Она по старой, памятной привычке, худой носок натянет на грибок, а под подушку мужа сунет спички и папирос дешёвых коробок. Припомнит всё, что было дорогого в те давние счастливые года. И всем вокруг покажется, что снова в семье у Вари - счастье, как тогда.
И муж решит: «Забыла про обиду! Что ж, она у всех в крови…» А Варя просто не покажет виду, что в этом доме больше нет любви. Не знаю, может быть, она вернётся, любовь, которой Варя так ждала. Не потому ли радостно поётся у праздничного шумного стола? И кто-то, криком песню заглушая, какой-то тост провозглашает вновь… И Варя долго пляшет, провожая свою большую первую любовь. Как ни ищи - ты их не встретишь в лесах заволжской стороны, и, говорят, деревья эти издалека принесены. А было так: война когда-то была на волжском берегу. На перекрёстке три солдата сидели рядом на снегу.
Стоял январь. И ветер хлёсткий позёмку в кольца завивал. Горел костер на перекрёстке - солдатам руки согревал. Что будет бой - солдаты знали. И перед боем с полчаса они, наверно, вспоминали свои далёкие леса. Потом был бой… И три солдата навек остались на снегу. Но перекрёсток Сталинграда они не отдали врагу. И вот теперь на перекрёстке, на месте гибели солдат, стоят каштаны и берёзки, и ели стройные стоят.
Шумят нездешними листами, дождём умытые с утра, и обжигают нашу память огнём солдатского костра. Только вот дождусь парома, а потом - перевезут, и останется до дома только несколько минут. Я пойду, шаги считая, а навстречу мне - кусты и поляна, золотая от куриной слепоты. Косит сено «Новый Север» - чуть не к небу ставят стог. Кормовой лиловый клевер брызнул мёдом из-под ног. А за клевером - канава, и над нею, в полутьме, тётка Марья из райздрава вяжет веники к зиме. Улыбнулась, как бывало, вся седая, как была… Словно век не уезжала я из этого села! Сентябри в народе грустно бабьим летом нарекли.
Только что ж это такое: лишь машины замолчат, до рассвета над рекою не смолкает смех девчат! Видно, весело живут - платья гладят, кудри вьют, по уплясанной поляне туфли-лодочки плывут. А уж песню запоют - ива склонится к ручью, дрогнет старая берёза: вспомнит молодость свою. Выйдет на небо луна, но не знает и она: то ли это бабье лето, то ли девичья весна! Осенью всегда бывает грустно, даже если не о чем грустить. Подойду к красавице рябине, руку ей на шею положу, по какой, единственной, причине я грущу сегодня, расскажу… Мой упрямый, я тебя прошу: ты прости мне эти разговоры.
Горел костер на перекрёстке - солдатам руки согревал. Что будет бой - солдаты знали. И перед боем с полчаса они, наверно, вспоминали свои далёкие леса. Потом был бой… И три солдата навек остались на снегу. Но перекрёсток Сталинграда они не отдали врагу. И вот теперь на перекрёстке, на месте гибели солдат, стоят каштаны и берёзки, и ели стройные стоят. Шумят нездешними листами, дождём умытые с утра, и обжигают нашу память огнём солдатского костра. Только вот дождусь парома, а потом - перевезут, и останется до дома только несколько минут. Я пойду, шаги считая, а навстречу мне - кусты и поляна, золотая от куриной слепоты. Косит сено «Новый Север» - чуть не к небу ставят стог. Кормовой лиловый клевер брызнул мёдом из-под ног. А за клевером - канава, и над нею, в полутьме, тётка Марья из райздрава вяжет веники к зиме. Улыбнулась, как бывало, вся седая, как была… Словно век не уезжала я из этого села! Сентябри в народе грустно бабьим летом нарекли. Только что ж это такое: лишь машины замолчат, до рассвета над рекою не смолкает смех девчат! Видно, весело живут - платья гладят, кудри вьют, по уплясанной поляне туфли-лодочки плывут. А уж песню запоют - ива склонится к ручью, дрогнет старая берёза: вспомнит молодость свою. Выйдет на небо луна, но не знает и она: то ли это бабье лето, то ли девичья весна! Осенью всегда бывает грустно, даже если не о чем грустить. Подойду к красавице рябине, руку ей на шею положу, по какой, единственной, причине я грущу сегодня, расскажу… Мой упрямый, я тебя прошу: ты прости мне эти разговоры. Я всегда молчу про наши ссоры - сору из избы не выношу. А сейчас никто ведь не узнает. Зиму всю рябина смотрит сны, и она, красавица лесная, мой рассказ забудет до весны. Только пусть его подхватит ветер, или даже сразу все ветра: много ведь людей на белом свете ссорятся, как мы с тобой вчера. Пусть же ветры возле них повьются, им расскажут наш вчерашний спор. А они - над нами посмеются и всю жизнь не ссорятся с тех пор! Как в домах - больным, по уговору - береглась последняя трава, и сухую липовую кору, скрежеща, мололи жернова. Но запомню: проливные грозы, золочёный колос у плеча, длинные, скрипучие обозы в бубенцах и лентах кумача; и вчера, увидя море хлеба, на колени став у поля ржи, на голос, поднявши руки в небо, плакала старуха у межи. Тонко-тонко, гибко-гибко никнут вётлы над прудами… Даже первая ошибка забывается с годами. Я об этом не жалела, что вчера тебя встречая, ничего не замечая, я в глаза твои смотрела долго-долго, много-много. А теперь ресницы - вниз… Даже узкая дорога может на две разойтись. И на том берегу, до которого им не доплыть, буду снова одна до утра, дотемна по некошеным травам бродить. Возле старой ольхи, где молчат лопухи, плечи скроются в мокрой траве. И твои, и мои, и чужие стихи перепутаются в голове. Я пою про цветы, потому что и ты на каком-нибудь дальнем лугу ходишь, песней звеня. И напрасно меня ждут на том, на другом, берегу! Никогда не узнает никто, что сегодня почудилось мне. Никому не скажу про беду или, может быть, радость мою. Я любимое платье найду и любимую песню спою. Заплету по-другому косу, распущу на виске завиток… И куда-нибудь прочь отнесу задохнувшийся пылью цветок. Маргарита Агашина родилась в деревне Бор Ярославской области. Детство поэтессы прошло на фактории «Стрелка» на севере Красноярского края. Отец поэтессы был по профессии врач, по роду своей деятельности ему приходилось кочевать по тайге вместе с эвенками-охотниками. Мать Маргариты учила эвенкийских детей в школе. В начале 1930-х семья Агашиных перебралась в город Тейково, Ивановской области. Окончила школу в 1942 году на здании школы сейчас установлена мемориальная доска. После окончания школы поступила в Московский институт цветных металлов и золота, но, не окончив второго курса, ушла в Литературный институт им. Училась на семинарах у В. Звягинцевой, В. После окончания Литинститута с 1951 года жила в Волгограде. Здесь она прожила до конца своей жизни, основную часть своего творчества посвятив городу на Волге, который стал для неё по-настоящему родным. В 1952 за поэму «Моё слово» принята в Союз Писателей. Настоящая известность к Маргарите Агашиной пришла после исполнения Людмилой Зыкиной песни «Растёт в Волгограде берёзка» на её стихи. Автор 36 сборников. Её стихи стали песнями: «Растёт в Волгограде берёзка» , «Солдату Сталинграда» «Ты же выжил солдат» , «Подари мне платок» , «А где мне взять такую песню» , «Что было, то было». Награждена орденом Трудового Красного знамени. Почётный гражданин города героя-Волгограда. Агашина - первый лауреат Всероссийской литературной премии «Сталинград», учреждённой Союзом писателей России, Волгоградской областной администрацией и Волгоградской писательской организацией 1996. Маргарита Агашина скончалась в 1999 году в возрасте 75 лет. Похоронена на Центральном Димитриевском кладбище Волгограда. Печаталась как поэт с 1949 года. Основная часть творчества поэтессы посвящена Волгограду, его славной истории. Всего поэтесса выпустила 37 сборников стихов в издательствах Москвы и Волгограда. Многие стихи были положены на музыку и стали известными песнями. Маргарита Агашина - о себе Я родилась 29 февраля 1924 года в Ярославле. У нас, на левом берегу Волги, не было высоких городских зданий. Деревянные домики с палисадниками, со скамеечками у ворот, дворы, заросшие густой муравой, - раздолье ребятишкам. Отец мой тогда ещё учился в медицинском институте в Ленинграде. Мама работала, каждое утро уезжала за Волгу на маленьком пароходике «Пчёлка». Помню первую песню, которую услышала: я лет до трёх без песен не засыпала, и вот бабушка, не имевшая никакого музыкального слуха, укачивала меня одной-единственной песней: Всё платочки приносила, Одна шаль осталася. Всех хороших прилюбила, Одна шваль осталася. Такой же бесслухой была и мама, но она же научила нас с сестрой взрослой песне: Спускается солнце за степи, Вдали золотится ковыль… Вспоминаю первые стихи, над которыми горько плакала, - «Орина, мать солдатская». Я ещё не умела читать и только слушала. И вот мама доходила до строк: Мало слов, а горя реченька, Горя реченька бездонная… И тут я каждый раз заливалась слезами. Некрасова дома читали много. Все любили его и даже тихо гордились тем, что мы, как и он, ярославские: мы же происходили оттуда, из некрасовских мест, отцовская деревня Бор - рядом с Грешнёвом. О Некрасове и его стихах у нас всегда говорили с восторгом, нежностью. Я благодарна за это своей семье и судьбе. Потому что уверена: если бы в детстве я вот так же сильно полюбила другого поэта, я писала бы потом совсем другие стихи. А может быть, и совсем не писала… Оба моих полуграмотных деда стихов не писали, но были, по-моему, поэтами. Дед по матери - Иван Большаков, по деревенскому прозвищу Ванька Мороз, был весёлым, лихим парнем. Отслужив службу в царской армии, он вернулся в родные места только затем, чтобы жениться, и сразу уехал в Москву. Бабушка, кстати, говаривала, вспоминая: «Я и замуж-то вышла не за Ваньку Мороза, а за Москву». Дед служил дворником, рассыльным, кондуктором на железной дороге. Однажды, получив новую форму, на изнанке фуражки он написал: «Не тронь, дурашка, - не твоя фуражка! Детей было восемь, и на всех одни валенки. Я думаю: вот от той озорной фуражки и от печальной этой подковы и пошла моя судьба. Дед Иван в своё время всеми правдами и неправдами сумел добиться, чтобы его дочь - моя мама - бесплатно окончила гимназию и стала учительницей. Отец же, врач, получил высшее образование один из всех своих сестёр и братьев и, конечно, при Советской власти. Он прошёл в своей жизни четыре войны: рядовым солдатом - гражданскую, был ранен в 19-м году в местечке Гнилой Мост под Витебском, потом, уже военным хирургом, финскую и Отечественную - от июля 41-го и до окончания войны с Японией. Привольное было у меня детство, хоть и в городе я родилась.
В свой срок — не поздно и не рано — придёт зима, замрёт земля. И ты к Мамаеву кургану придёшь второго февраля. И там, у той заиндевелой, у той священной высоты, ты на крыло метели белой положишь красные цветы. Агашина, Маргарита Константиновна Читать стих поэта Маргарита Агашина — Второе февраля на сайте РуСтих: лучшие, красивые стихотворения русских и зарубежных поэтов классиков о любви, природе, жизни, Родине для детей и взрослых. Второе февраля. И словно в первый раз заметишь, каким он был, их ратный путь! Февраль, февраль, солдатский месяц — пурга в лицо, снега по грудь. Агашина Маргарита. Война и Сталинград «Второе февраля»В свой срок — не поздно и не рано — придёт зима, замрёт земля. Стих о войне и маме. Текст «Второе февраля» опубликован полностью, комментируйте и голосуйте за лучшие стихи автора онлайн. Полный текст, читать онлайн. И ты не плакал. Не права. Не обижайся. На свой аршин я меряю сперва. Вот опять о том, что ты хороший, Дочери рассказываю я. Дочка рада! Дочка смотрит в оба. Ловит слово каждое моё!
Откройте свой Мир!
Стихотворная библиотека. Становитесь участником и публикуйте свои собственные стихи прямо здесь Стихотворное чудовище — многоязычный сайт о поэзии. Здесь вы можете читать стихи в оригинале на других языках, начиная с английского, а также публиковать свои стихи на доступных языках.
Верно, парни умрут этой ночью. От услышанных слов задрожала щека У него под цигейкой ушанки. Подполковник врача матюгнул от души И добавил, взглянув на парнишек: "Эскулап, мать твою, хоронить не спеши Раньше времени мальчиков, слышишь! Лишь хлеб да картошка". Плиток пять или шесть мне и надо. Только где его взять?
Ведь на весь Сталинград Нет в солдатских пайках шоколада. И не за "языком", хоронясь в темноте, Там где раньше скрипели калитки, Шли, рискуя собою, разведчики те, Чтоб добыть ароматные плитки. В этот час не нужны были им ордена, Не пугали разрывы и вспышки, Очень многих из них разлучила война С младшим братом, а может, с сынишкой.
Что будет бой — солдаты знали. И перед боем с полчаса они, наверно, вспоминали свои далекие леса. Потом был бой... И три солдата навек остались на снегу. Но перекрёсток Сталинграда они не отдали врагу.
И вот теперь на перекрёстке, на месте гибели солдат, стоят каштаны и берёзки, и ели стройные стоят. Шумят нездешними листами, дождём умытые с утра, и обжигают нашу память огнём солдатского костра. К моей соседке, молчаливой Варе, осенним утром возвратился муж. Не так, как возвращались в сорок пятом мужья-солдаты с той, большой войны. Он постучался тихо, виновато, оставив дом своей второй жены. А Варя руки фартуком обтёрла, входную дверь спокойно отперла. Ладонью сжала горло и в комнату не сразу провела. Потом она поплакала немножко, Сказала: - Что ж, что было, то прошло...
И вот сейчас у них звенит гармошка и звякает гранёное стекло. И Варя, вся одетая в обновки, покинувшие днище сундука, гремит листами газовой духовки и торопливо жарит судака. А я считала, что у Вари — сила, за то, что, боль и горечь затая, она однажды в жизни не простила того, что столько раз прощала я! И мне казалось: всё не так, как надо, и гости торжествуют ни к чему, и Варя не забыла и не рада, и этот пир горой не потому, что вот вернулся он, отец ребятам и ей самой родной и дорогой. А потому, что он давно когда-то ушёл от Вари к женщине другой. Я всё ждала, что Варя гордо встанет, по-царски сложит руки на груди, сверкнёт глазами, прямо в душу глянет и, как чужому, скажет: - Уходи! Но Варя всё сидела с мужем рядом, на всех смотрела просто и светло, таким спокойным, всё простившим взглядом, как будто впрямь: что было — то прошло. И танцевала, стулья раздвигая, как будто и не плакала она, как в этот вечер плачет та, другая, вторая надоевшая жена.
Как будто за окном не воет ветер, ломая молодые деревца... А у неё, у той, остались дети, как Варины когда-то, без отца. А он — отец — сидит спиной к комоду, с гостями шутит, чокается, ест. И Варя, может, год или полгода ему на этот раз не надоест. Она по старой, памятной привычке, худой носок натянет на грибок, а под подушку мужа сунет спички и папирос дешёвых коробок. Припомнит всё, что было дорогого в те давние счастливые года. И всем вокруг покажется, что снова в семье у Вари — счастье, как тогда. И муж решит: «Забыла про обиду!
Что ж, она у всех в крови... Не знаю, может быть, она вернётся, любовь, которой Варя так ждала. Не потому ли радостно поётся у праздничного шумного стола? И кто-то, криком песню заглушая, какой-то тост провозглашает вновь... И Варя долго пляшет, провожая свою большую первую любовь. Мизиным Зима, как говорится, злится! Но где-то там, ещё вдали, летят серебряные птицы, седые птицы — журавли. Они летят дорогой длинной, путём, не знающим конца.
Упрямым клином журавлиным они врезаются в сердца. И кличем, полным вешней новью, и каждой жилочкой в крыле, и той безудержной любовью, которой тесно на земле! Они прошли такие дали, они летели столько дней! Они, наверное, так устали, что и не думают о ней. Они встречали снег и слякоть, туманов липнущую сеть. Они поют — чтоб не заплакать. Они летят — чтоб долететь. И вдруг один вздохнул устало и начал падать тяжело.
Но где-то рядом трепетало родное серое крыло. И он схватил последним взглядом цепочку вытянутых тел а то крыло всё билось рядом! И — долетел. Они летят по всей России, седые птицы — журавли. Их треугольники косые весь белый свет пересекли. И перед первым снегопадом в тугую синь взовьются вновь. Они всю жизнь летают рядом, а это — больше, чем любовь. А возле нас жила чужая, на все способная молва.
Бывало так: беда случалась. Работа вдруг не получалась. Молва всегда бывала там — самозабвенно возмущалась и шла за нами по пятам. Бывало горько. Я молчала. Молва вздыхала и ворчала вокруг молчанья моего: «Она глупа — она прощает... А мы все вместе! Век ли, миг ли, или пятнадцать лет подряд!
А мы молчим и знаем оба — какого стоило труда, чтобы вот так: любовь до гроба, а не привычка навсегда. Пусть знаю только я одна, как трудно пишется она, и сколько вложено в неё. Но в ней — бессмертие моё. У этой книжки сто дорог, и километры светлых строк, и человечные слова, и бесконечные права! Я эту книжку не пишу — я на руках ее ношу, над ней пою, над ней молчу, её молчать и петь учу.
Верно, парни умрут этой ночью. От услышанных слов задрожала щека У него под цигейкой ушанки. Подполковник врача матюгнул от души И добавил, взглянув на парнишек: "Эскулап, мать твою, хоронить не спеши Раньше времени мальчиков, слышишь! Лишь хлеб да картошка". Плиток пять или шесть мне и надо.
Только где его взять? Ведь на весь Сталинград Нет в солдатских пайках шоколада. И не за "языком", хоронясь в темноте, Там где раньше скрипели калитки, Шли, рискуя собою, разведчики те, Чтоб добыть ароматные плитки. В этот час не нужны были им ордена, Не пугали разрывы и вспышки, Очень многих из них разлучила война С младшим братом, а может, с сынишкой.
5.Агашина Маргарита. Война и Сталинград
Стихи русских поэтов Русская поэзия. Стихи про февраль Стихи русских поэтов классиков. Каталог стихотворений › Стихи Маргариты Агашиной › Второе февраля. Маргарита Агашина Второе февраля. В свой срок – не поздно и не рано – придёт зима, замрёт земля. Второе февраля. В свой срок – не поздно и не рано – придёт зима, замрёт земля. пурга в лицо, снега по грудь. читайте стихотворение Маргариты Агашиной.
Маргарита Агашина - Второе февраля
Стихотворная библиотека. Становитесь участником и публикуйте свои собственные стихи прямо здесь Стихотворное чудовище — многоязычный сайт о поэзии. Здесь вы можете читать стихи в оригинале на других языках, начиная с английского, а также публиковать свои стихи на доступных языках.
В сорок первом он сейчас году.
Там, где возле черного сарая, На краю отбитого села, — Я еще, ребята, не жила… Бессмертие Анатолий Софронов. Оно поднялось выше тёмных туч, Оно прошло вдоль Волги величавой, Над берегом реки у дымных круч С сестрой солдата — боевою славой.
Но знаешь ты: она другим нужнее. И выпускаешь песню из окна. И нам ли плакать, что идёт по свету Единственная милая моя! Пусть кто-то злой сказал, что у поэтов Из глаз не слёзы — строчки в два ручья. Уж коли так, то пусть, горьки и долги, Берут исток у этих грустных глаз Не два ручья — две будущие Волги, Вдоль щёк твоих бегущие сейчас. Я выдумала, знаю, Волги эти.
И ты не плакал. Не права. Не обижайся. На свой аршин я меряю сперва.
Стих про Сталинград короткие. Поздравление с 23 февраля мужчинам. Поздравления с 23ыевраля. Поздравление с 23 февраля коллегам. Поздравление с 23 февраля Колле. Поздравление с 23 февраля. Стихотворение на 23 февраля. Маленький стишок на 23 февраля. Стихи на 23 февраля. Детские стихи к 23 февраля. Стихи к 23 февраля для детей. Стихи про день защитника Отечества для дошкольников. Красивые стихи на 23 февраля. Стихи ко Дню 23 февраля. Поздравление с 23 февраля мальчикам. Поздравления с 23 февраля ма. Поздравления с 23 февраля мал. Поздравление с 23 февраля маальчек. Стих на 23 февраля папе. Стих на 23 февраляпаппе. Стихотворение на 23 февраля для папы. Стих на 23 февраля для детей папе. Стихи про папу для детей. День защитника Отечества стихи для детей. Стих на 23 февраля мальчикам. Стихи детские к Дню защитника. Стих на 23. Поздравления для пап и мальчиков. Стихи о защитниках. Стихи для детей к празднику защитника Отечества-. Стихотворение на 23 февраля про войну. Рисунок на 23 февраля. Стихи Агашиной о Сталинградской битве. Второе февраля стих. М Агашина второе февраля. Стих 2 февраля Маргарита Агашина. Поздравление с 23 февраля для детей. Стихи о защитниках Отечества. Стихотворение ко Дню защитника. Поздравления с 23 февраля открытки. Стих о защитгиках отечествп. Стихи о защитниках Родины. Пожелания на 23 февраля.
Стихотворение "Второе февраля" Агашина Маргарита Константиновна
"Второе февраля"В свой срок - не поздно и не рано - придёт зима, замрёт земля. автор: Маргарита Агашина. Полный текст, читать онлайн. В свой срок – не поздно и не рано – придёт зима, замрёт земля. Лучшие стихи классиков Стихи о любви, детские стихи. Стихи о Сталинграде и Сталинградской битве. Душевные стихи до слез на конкурс, в школу.
Великое Сталинградское сражение. В помощь учителю
Маргарита Агашина Второе февраля. В свой срок – не поздно и не рано – придёт зима, замрёт земля. И ты к Мамаеву кургану придёшь второго февраля. И там, у той заиндевелой, у той священной высоты, ты на крыло метели белой положишь красные цветы. История культуры России в датированных стихах, коротких рассказах и дневниковой прозе. Стихотворение ой "Горит на земле Волгоградской" читает Воробьева Дарья, ученица 2 класса МКОУ Сергиевской СШ Даниловского муниципального района.
5.Агашина Маргарита. Война и Сталинград
Березку — спилили… А сейчас есть и продолжение этих патриотических традиций в Волгограде, есть парк, много зелени, происходит обновление деревьев. Маргарита Константиновна за свою жизни написала много замечательных стихов. Она писала о любви, о жизни, о природе, о семье. Особая тема — война, Сталинград: Уже он в травах, по-степному колких, Уже над ними трудятся шмели, Уже его остывшие осколки По всей земле туристы развезли. И всё идёт по всем законам мира. Но каждый год, едва сойдут снега, Из-под его земли выходит мина- Последний, дальний замысел врага Песня «Подари мне платок…» — настоящий хит второй половины минувшего века. Эту песню и сейчас можно услышать в эфире. Ее включали в свой репертуар Людмила Зыкина, Надежда Бабкина… Хорошо известно, как были написаны стихи «Подари мне платок…». Сама Маргарита Константиновна рассказала об этом: «Помню, как-то раз надо было идти на очередной литературный вечер.
На все такие встречи с читателями я в ту пору неизменно надевала кашемировый платок — зеленые листья и алые розы по черному полю, подаренный мне в Таджикистане… Я любила его и берегла. Перед тем как надеть, обязательно гладила и каждый раз тихо, про себя пела на разные мотивы: «Подари мне платок…» А дальше как-то не пелось: песня не шла. По-моему, платок — сам платок — это уже песня. Женская верность — платок. Девичья память — платок. Вдовьи слезы, материнские слезы — все платок. На работу — в платке.
Ответственность за содержание произведений закреплена за их авторами на основании правил публикации и российского законодательства. Портал выступает в качестве информационного посредника.
И тут летит эта «Рама», пришлось этим бедным солдатам уходить, убегать от нашего дома, прятаться в лесу, чтобы не погибнуть. Едва они ушли, как бомба упала прямо за стеной нашей кухни. К великому счастью их моих родных никто не пострадал, но когда мы пошли за двор, увидели, как обезобразила мина тело Тони Воробьёвой. Хотя она была старше меня, но я ее знала и это была, пожалуй, первая такая близкая встреча со смертью. А потом началось то, что позже историки назвали Сталинградской битвой. Для меня это - огромное зарево в той стороне, где был город, и слова одного военного, полковника, который был у нас на постое. Он занимался формированием воинских частей и однажды, вернувшись из Сталинграда, на все вопросы ответил только: «Я не могу об этом рассказывать, там так страшно, что волосы встают дыбом». От него мы узнали, что в городе одни руины, что горит Волга, что очень много погибших, но все равно продолжали верить в победу, в то, что к нам, на левый берег реки Волги фашист не пройдет. Когда уже в 1944 году я оказалась в Сталинграде, вид разрушенного города, конечно, поразил. Прихожу как-то из школы домой, вижу — трое немцев пленных у бабушки сидят. Одеты, как в фильмах показывают — кто в чем, лишь бы тепло было. А у одного пальцы до того отморожены — зима была, что даже гнить начали. Бабушка, как могла, помогала им: таз с тёплой водой принесла, чем-то намазала. Она умела лечить народными средствами. Ни у бабушки, которая сыновей на фронт отправила, ни у нас, детей, не было ни ненависти, ни злости. Таковы русские люди: в бою — уничтожать врага, после боя — пожалеть. Было, пожалуй, интересно и немножко страшно. Вернулся ли с фронта отец? Отец до 1941 года работал в военкомате, как тогда говорили, служащим. На фронте был связным, это нелегко, вернулся из армии в 1947 году. Был тяжело ранен и домой приехал умирать. Никогда не забуду, как он пришел ко мне в училище в Ленинске, мы с ним немного поговорили, и он сказал: «Вот, дочка, я и вернулся, умирать вернулся». Я по молодости не приняла эти слова близко к сердцу, а больше поговорить мне с ним и не пришлось. Когда я приехала домой, он был уже в бессознательном состоянии и вскоре умер. Война продолжала убивать и после даты официального окончания. Мой старший брат стал военным. Думаю, что это война так на него повлияла. Я выучилась в педагогическом училище и стала учителем начальных классов. По распределению попала в село Юнгштурм так тогда еще продолжали называть село Вербное , потом вышла замуж, переехала в Гмелинку, потом вместе с мужем в Старую Полтавку и всю жизнь учила малышей. С Волгоградской областью связала вся моя жизнь. Да, я не совершила подвигов, но я люблю свой край и эту любовь к родному дому, родному селу, Волгограду всегда старалась воспитать в своих учениках. Раньше больше говорили о войне, а сейчас эти воспоминания еще больше обострились. Я, как обычно, собиралась в школу.
Стихи, способные тронуть до глубины души - стихи из жизни военных лет. Мы не забудем! Толпы пленных устало и тупо Между черных развалин брели. Стыли грудами в снежной пыли. А на запад, по вражьему следу, Уходила всё дальше война. Это утро и эту победу Никогда не забудет страна. В это утро просторы державы От приморий до горных громад Пятилучием солнечной славы Эта слава в мороз согревала, Шла в атаку с бесстрашными в ряд. Эта слава под утро с привала Песней в путь поднимала солдат. Этой славой шумели знамена.