Для тех, кто знает спектакли Волкострелова и Перетрухиной, «Евгений Онегин» – своего рода творческий отчёт, opus magnum, сплетающий мотивы нескольких предыдущих работ. «Евгений Онегин» – бестселлер мировой оперной сцены, спектакль, который есть в репертуаре почти всех крупных театров страны. Купить официальные билеты на оперу Евгений Онегин в музыкальный театр им. Станиславского и Немировича-Данченко. лесной, хвойный, новогодний спасибо Оперному театру, продлил праздничное удовольствие!. Теперь про оперу. Пушкинские герои в поисках утраченного времени – Пермский театр оперы и балета привез на "Золотую маску" новую постановку "Евгения Онегина". В версии режиссёра Владиславса.
«Мы в театре, так и должно быть». Зачем Онегину спасать Ленского
3 ноября в театре «Урал Опера Балет» первый раз представили «Евгения Онегина» в постановке Дмитрия Волкострелова. Солист Московского театра «Геликон-опера» Константин Бржинский внешне соблюдает все каноны исполнения партии Евгения Онегина и поет грамотно и осмысленно. Опера ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН. Выходные данные Краткое содержание Описание Отзыв. Опера ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН. Лирические сцены ского в 3-х действиях, 7-ми картинах. Шедевр на все времена — опера «Евгений Онегин», написанная Петром Чайковским менее чем за год, завершена в 1878 году.
Евгений Онегин
Премьера состоялась в ноябре 2013 года. Эскизы костюмов для спектакля выполнила главный художник театра Елена Павловская, сохранившая в одежде персонажей историческую достоверность каждой детали. Автором лаконичная и изящной сценографии стал художника театра Георгий Матевосян. Хореографическая часть работы — заслуга главного балетмейстера театра Татьяны Ерохиной. Летний вечер в саду в усадьбе Лариных. Сестры — Татьяна и Ольга поют романс. Татьяна влюбляется в гостя с первого взгляда и в тот же вечер пишет ему любовное послание. Молодой дворянин тронут искренностью девушки, но отвечает на ее любовь благородным и холодным нравоучением.
Ростовский музыкальный театр ставит задачей вернуть своей публике авторский оригинал. Не страшась осуждения или равнодушия критиков, не стремясь получить модные премии или косые взгляды любителей модернизации классики.
Обращаясь вновь к этой опере, мы хотели еще раз постичь, как композитор работал с литературным текстом, какое развитие получили образы, как музыка раскрыла и «продлила» чувства героев… Мы также хотели, чтобы слушатели ощутили дыхание того времени, немного подумали о том, какие образы существовали параллельно с героями «Онегина», как могли встретиться на страницах «энциклопедии русской жизни» персонажи Гоголя, Грибоедова, Лермонтова… Лица людей пушкинской поры присутствуют и в сценографии, создавая своеобразную многоуровневую портретную галерею. Классичность оформления, «воздушность» декораций, тщательный подбор деталей реквизита, стремление создать в спектакле невидимые зрителю перемены, не останавливающие действие, придающие ему своеобразную «симфоничность», всё это, по нашему мнению, соответствует поэтике пушкинского романа… Художественный руководитель.
Чайковский бережно сохранил национальный колорит произведения, его опера, построенная на интонациях русской народной песни, так же глубоко народна и национальна, как и одноименный роман Пушкина, легший в основу сюжета. Музыка оперы тепла, искренна, лирична.
Авторы постановки в Урал Опере следовали авторской идее — не отгораживаться от зрителя «подлинным» историческим антуражем, приблизить действие к публике, среди которой, возможно, прямо сейчас сидят такие же молодые и неопытные Татьяны и Ленские. Точное время и место действия спектакля назвать затруднительно. Они не столь важны.
Билеты на оперу «Е
Александр Титель ставит спектакль как дань памяти великого художника: сохранить волшебство изобразительного решения — ведущая задача. Он развивает намеченную Боровским игру: фигуры на сцене располагаются в графических композициях, которыми нельзя не залюбоваться. В эти композиции включены не по-оперному точеные силуэты Татьяны и Ольги, каждая складка их платьев, взмахи онегинского плаща, цилиндры и накидки, которые в сцене именин образуют подобие занавеса и будут использованы для создания интимных уголков, где только и может произойти роковое объяснение Ленского с Ольгой. Роскошь петербургского бала передана спустившимся с небес сиянием светотехнических конструкций, декорированных узорчатыми хрустальными фестонами.
Музыкален сценический свет Дамира Исмагилова, одного из уникальных мастеров этого искусства. Во всем спектакле не найти округлой линии — все расчерчено по вертикали и горизонтали летящим штрихом: не народная драма и не, упаси бог, энциклопедия русской жизни, а «лирические сцены», импрессионизм чувств, сила которых проявится только в нелепой смерти Ленского, да и та немедленно отлетит в Лету. Графичны костюмы Ольги Поликарповой: все свежо и невинно, как только что постиранные простыни они тоже возникнут на сцене , все условно и, как на старой гравюре, обозначает «социальные срезы»: вот пастельные и потому живые крестьянки, а вот меловые окаменевшие дамы света.
Игра эта начинается сразу, когда вы входите в зал: на сцене, посреди колонн и гипсовых статуй резвятся пейзанки, подбрасывая в воздух осенний лист «закидаем вишеньем, вишеньем, малиною» , и удивительные нежданности, которые приготовит этот вечер, начнутся еще до увертюры. Изобразительно спектакль выверен, как швейцарский часовой механизм: любое отступление от графического силуэта нарушит его целостность. Но в этом достоинстве, как часто бывает, таятся уязвимости: у меня есть подозрение, что на роль Татьяны, к примеру, исполнительница выбиралась не только по качеству вокала, но и прежде всего по графической безупречности силуэта.
И трудно представить, как впишется в этот отлаженный эстетический механизм певица других статей. А опера — дело коварное, здесь компромиссы неизбежны. Тем более что как раз исполнение партии Татьяны дебютанткой Натальей Петрожицкой заставляет, как говорится, желать: оно «правильное», но лишено индивидуальности, в нем мало внутренней силы, непосредственности и страсти.
Личность, дерзнувшая бросить вызов и свету и самой себе, оказалась почти безликой. А ведь в силуэтном принципе оформления никакая индивидуализация не заложена, и возможность отличить Татьяну от Ольги целиком зависит от внутренней энергетики актрис. Неожиданной получилась и пара Онегин — Ленский: их тоже можно перепутать, пока один не запоет «Скажи, которая Татьяна?
Ленский же у Алексея Долгова — ему, как и положено, антипод: аккуратно стриженый и внешне прагматичный, как яппи. Делать предположения о скрытых подтекстах не рискну: возможно, другие исполнители предъявят другие смыслы. Но в спектакле все так прочно принайтовлено одно к другому, что каждая деталь, подобно иероглифу, взывает к расшифровке.
Верность принципу изобразительных символов в какой-то момент оборачивается против их авторов: по инерции считываешь даже то, что считывания и не предполагает. Так в галерее современного искусства замрешь перед пожарным гидрантом, ища табличку со спасительным названием: а вдруг и это тоже экспонат? Я страшусь, например, словесно формулировать идею, которая сама собой вытекает из контраста живых крестьянских картинок первого акта и замороженных поз «света» на балу у Греминых: «за кадром» гремит бравурный полонез, а дамы с господами навек застыли в летаргическом сне.
Страшусь, потому что такое противопоставление было бы слишком прямолинейным для этой музыки, этого театра и этого режиссера. Действие рождает противодействие. Как бы антитезой рациональности режиссерского решения стало решение дирижерское.
Мне нравится манера Феликса Коробова понимать музыку как сугубо эмоциональное и потому спонтанное высказывание. Но здесь в своей свободе обращения с темпами он перешел грань, за которой дирижерская палочка становится менторской указкой: посмотрите, вот здесь Татьяна мечтательно задумалась музыка тормозится, почти останавливается , а вот здесь ее обуяла девичья неуправляемая страсть музыка, закусив удила, срывается в галоп. Зато «смятение толпы» на балу у Лариных поется раза в полтора быстрее, чем обычно, и тогда ценишь россиниевскую вымуштрованность хора.
Оркестр слишком часто солирует, забыв о вокальных возможностях певцов; еще не стали единством красивейшие ансамбли первой картины. Последовательная и, возможно, принципиальная усредненность, «внеличностность» исполнения главных партий уподобляет спектакль красивой озвученной гравюре — фон и сущность меняются местами, и кульминацией оказывается вставной номер с куплетами мсье Трике, который в исполнении ветерана театра Вячеслава Осипова срывает самые горячие, совершенно заслуженные аплодисменты. И к Илье Павлову Онегин , и к перспективному современному тенору Алексею Долгову Ленский , и к Елене Максимовой Ольга трудно предъявить серьезные претензии: исполнительские прорывы, события и другие уникальности рождаются не по плану и даже не волевым усилием.
В конце концов, гравюра такой жанр: здесь не может быть ярких рубенсовских мазков и даже тихих озарений Леонардо. Так что цельности замысла ни один из исполнителей не нарушает. Но очень хочется, придя домой, включить диск с Вишневской или Френи — не потому, что лучше поют, а просто за эти три часа душа затоскует по живой, не отрегулированной страсти.
Впрочем, спектакль Давида Боровского, Александра Тителя и Феликса Коробова задуман всерьез, надолго и на вырост — в нем есть куда развиваться. Однажды из талантливого чертежа вырастет обжитой дом, куда въедут сначала Ларины, а затем к ним, возможно, к ним присоединится даже очнувшийся от оцепенения Гремин. Московские новости Ожившие статуи 4 мая 2007, Илья Овчинников Московский академический Музыкальный театр наконец показал своего «Онегина».
Он должен был открыться этим спектаклем два года назад после запланированной реконструкции, однако помешал пожар. Временно лишенный собственной сцены, коллектив театра выступал на самых разных московских площадках, занятый в первую очередь самосохранением, нежели новыми постановками. Зато теперь, когда здание на Большой Дмитровке вновь открыто, театр показывает в родных стенах уже четвертую оперную премьеру, попавшую в весьма примечательные обстоятельства.
Обеим премьерам сопутствует ряд совпадений — от трагических до бытовых, начиная с синхронного выпуска в соседних театрах двух наиболее хрестоматийных русских опер. Обе они, хотя и в других музыкальных редакциях, минувшей осенью уже были поставлены в Москве — «Борис» в «Геликоне», «Онегин» в Большом. Теперь, полгода спустя, у нас есть еще по одному новому прочтению опер Чайковского и Мусоргского, причем апрельские премьеры совпали с печальными днями.
Премьера сокуровского «Бориса» в Большом состоялась в день похорон первого российского президента Бориса Ельцина, а «Онегина» театр Станиславского выпустил в день смерти великого Мстислава Ростроповича. Вероятно, консервативный «Борис Годунов» Александра Сокурова ей понравился бы больше, тем более что исходно в этом проекте собирался участвовать и Ростропович. Теперь уже поздно говорить о том, что он мог бы вдохнуть жизнь в эту работу, которая в нынешнем виде выглядит странным анахронизмом.
О новом «Онегине», к счастью, этого сказать нельзя — постановка не переосмысливает традицию радикально, как работа Чернякова, но и о том, чтобы влить новое вино в старые мехи, речи нет. Спектакль скромный, неброский, но в то же время трогательный, красивый и живой — в этом особая заслуга художника Давида Боровского и дирижера Феликса Коробова. Декорации «Евгения Онегина», выполненные по макету Боровского последняя работа великого сценографа , — предмет особой гордости и тревоги Александра Тителя.
Они призваны подчеркнуть преемственность со старым «Онегиным», шедшим здесь в течение восьмидесяти лет, но в то же время по-современному камерны и лаконичны. Прежний «Онегин» запоминался в первую очередь роскошными колоннами, в новом без них тоже не обошлось: сцену пересекает по диагонали ряд из восьми двухцветных колонн. До антракта они обращены к залу белой стороной и неподвижны, но после начинаются метаморфозы.
По мере приготовлений к дуэли Онегина и Ленского колонны становятся метафорой бытия, преломленного убийством: они оборачиваются черной, теневой стороной и, накреняясь, теряют устойчивость.
Примечательно, что каждый из образов так или иначе рифмуется с личностью и обстоятельствами жизни Чайковского. Отсутствие громких сценических эффектов в либретто и переживание о том, что спектакль не обретет популярности у публики, не остановили стремление композитора написать оперу на захвативший сюжет. И спустя 145 лет после создания опера «Евгений Онегин» по-прежнему пленяет глубиной музыкальных образов, красотой мелодизма и, раскрывая душевные тайны пушкинских героев и самого композитора, позволяет слушателям соприкоснуться со своим внутренним миром, чаяниями и мечтами.
Обычного Чайковского никто не ждал, но и пляски на святых костях, вроде тех, что устраивает какой-нибудь Стефан Херхайм, предполагать было бы глупо. Тексты, которые принято считать сложными, Волкострелов всегда ставит «как написано», без насилия находя каждому адекватное сценическое решение, не навязывая чужих смыслов — достаточно и тех бездонных-бесконечных, что заложены автором. Лирические сцены Чайковского поставлены режиссёром, не равнодушным к квантовой физике первым признанием в любви к которой стал спектакль 2016-го года «Поле» ; в «Онегине» время тоже не универсально, оно может растягиваться, сжиматься и двигаться в разных направлениях, события в настоящем влияют на прошлое и будущее.
Да и Чайковский с Пушкиным, рождённые задолго до квантовой теории, поняли бы правила игры, вспомнив античность: древние греки не вели линейного летоисчисления, воспринимая время небосводом, неизменно вращающимся над миром, где годы — россыпь звёзд. В прежнем издании, вместо домой летят, было ошибкою напечатано зимой летят что не имело никакого смысла. Критики, того не разобрав, находили анахронизм в следующих строфах.
Смеем уверить, что в нашем романе время расчислено по календарю». Для тех, кто знает спектакли Волкострелова и Перетрухиной, «Евгений Онегин» — своего рода творческий отчёт, opus magnum, сплетающий мотивы нескольких предыдущих работ. Берёзки настоящие, не бутафорские — как и весь реквизит спектакля моментально напоминают о «Русском романсе» в Театре Наций — эту связь предопределяет сама опера, которую без натяжки можно воспринимать «золотой коллекцией» романсов.
Нарратив отсутствует: все события — и знакомство с Лариными, и переживания Татьяны типа «зачем ты в наш колхоз приехал, зачем нарушил мой покой», и глупый отворот, данный милой девчушке, и кровавая ссора с Ленским — все это уже было, превратившись в навязчивые воспоминания Онегина, от которых он не в состоянии отделаться. Приемчик режиссер позаимствовал у своего педагога Льва Додина из его древней и, увы, провальной постановки «Пиковой дамы», где столь же облезлый Герман сидел на том же месте сцены на койке в Обуховской больнице, а сюжет при поддержке конвульсий миманса развивался в его мутном сознании без какой-либо логики и смысла. Надо признать, что здесь все получилось гораздо более логично. Персонажи-призраки, сидящие у Онегина в его больной голове, тоже явно замучились бесконечно играть свои роли — как в опере Чайковского, так и в мысленном спектакле героя. Они раздражены, исполняют свои функции неохотно, по обязанности, с очевидным недовольством: ну сколько можно, Онегин? Сколько раз ты нас еще вытащишь своим покалеченным мозгом повторять для тебя этот «день сурка»? Выглядит это весьма забавно и вызывает хихиканье в зале. Что, вне всякого сомнения, является ключевой целью авторов: похихикать над партитурой Чайковского — это же просто святое дело. Для активизации в организме зрителей хихикательной секреции режиссер использует испытанные средства перформативной режиссуры: артисты машут книжками, как крыльями, толкают друг друга особенно классно это работает во время исполнения арий. Зрители ужасно радуются, когда Онегин сталкивает с дивана Татьяну Дарья Пичугина.
Фото: Андрей Чунтомов Но самая суперская находка — это засохшие веники могильных букетов, которыми герои потрясают, колют партнеров в живот и отмахиваются друг от дружки. Лучше всего это удается Ленскому Александр Чернов : все-таки это букеты с его могилы. Поскольку он мертв, как понятно из данной режиссерской парадигмы, с самой первой минуты. И когда в конце четвертой сцены бал и вызов на дуэль Онегин его с очевидностью для всех убивает, не дожидаясь поединка, возникает мысль: а будет ли пятая картина? Да и зачем она?
Евгений Онегин
легендарная постановка Юрия Темирканова. Ее премьера состоялась в 1982 году. Постскриптум» 22 февраля на сцене Красноярского театра оперы и балета состоится опера Петра Чайковского «Евгений Онегин». В спектакле примут участие приглашенные звезды. Евгений Онегин в театре Санктъ-Петербургъ Опера. Спектакль «Евгений Онегин» (м. Площадь 1905 года) в Екатеринбурге: обзор, подробное описание, народный рейтинг и проверенные отзывы на А-а-ах! Опера Чайковского «Евгений Онегин» украшает сцены всех крупных театров страны и пользуется любовью российского и зарубежного зрителя. В Челябинском театре – спектакль от. На сцене Урал Оперы прошла премьера "Евгения Онегина" в постановке известного российского режиссера, создателя театра post Дмитрия Волкострелова.
«Мы в театре, так и должно быть». Зачем Онегину спасать Ленского
Пушкинские герои в поисках утраченного времени – Пермский театр оперы и балета привез на "Золотую маску" новую постановку "Евгения Онегина". В версии режиссёра Владиславса. Татьяна в тревоге ожидает ответа на своё письмо. Приезжает Онегин. Ему мила искренность Татьяны, но её признание не вызывает у него ответного чувства. Культура - 8 апреля 2022 - Новости Перми - Евгений Онегин. Шедевр, воплотивший гений двух столпов российской культуры — Пушкина и Чайковского. Культура - 8 апреля 2022 - Новости Перми -
Информация о событии
- Безопасная покупка
- В Перми состоялась премьера оперы "Евгений Онегин" в постановке Наставшевса и Татарникова
- Похожие мероприятия
- История создания
Популярные события
- Евгений Онегин
- VIII церемония Национальной оперной премии «Онегин», 2023
- Евгений Онегин - Театр в Екатеринбурге
- «Евгений Онегин»
- В Нижегородском театре оперы и балета состоялась премьера оперы «Онегин»
- Эпидемия. Загадка волшебной страны